[fading-yourself]

Название: Calling All Angels
Автор: dead_illusion
Фэндом: EXO - K/M
Пэйринг: Бэкхён/Кёнсу
Рейтинг: R
Жанры: Слэш (яой), Ангст, PWP, Hurt/comfort, AU
Размер: Драббл
Описание: Бэкхён сходит с ума. Потому что любит. Давно любит.
Примечание: в твиттере попалась на глаза эта фотография 31.media.tumblr.com/f98995c0a56405816fb53f65fcb...
вообще это богохульство. вообще это какое-то не пвпшное пвп и не рейтинговый рейтинг. и вообще я плоха в этом.

theme song

Прослушать или скачать Anastacia Calling All Angels бесплатно на Простоплеер

Дождь тарабанит, ударяясь о плотную ткань чёрного зонта и, повисая крупными каплями на острых концах спиц, скатывается в низ. Рыхлая земля впитывает влагу, превращаясь в месиво, а небо над головой похоже на грязную серую тряпку, натянутую до самого горизонта.
Сегодняшние похороны, словно кадры из американской драмы: чёрные зонты, строгие костюмы, редкие всхлипы, аккуратные венки и букеты белоснежных лилий. Погода прекрасно дополняет картину, добавляя и без такого мрачному событию, ещё большей трагичности.
Священник произносит какую-то религиозную чепуху об упокоении души, о вечной жизни в Раю и что-то ещё не менее бредовое, но Бён Бэкхён не слушает его. Сквозь тёмные стёкла очков, таких, казалось бы, неуместных в пасмурную погоду, он внимательно наблюдает за До Кёнсу, взгляд которого прикован к цинковому гробу.
Бэкхён думает, что Кёнсу, наверное, сейчас очень плохо, потому что за неделю до свадьбы хоронить любимую невесту – не самое радостное событие. Сам Бэкхён ещё никого не терял в своей жизни и эти похороны у него первые. Бёну хочется сравнить это с лишением девственности, но в голову вовремя приходит мысль, что сравнение всё-таки не самое удачное.
Бэкхён пытается соответствовать: уголки его губ опущены, а когда рядом с ним всхлипывает сестра покойной, он сочувственно хлопает её по плечу. Только ни в одном его жесте нет ни капли искренности. Возможно, стоит разбудить в себе толику человечности и действительно попробовать посочувствовать чьей-то смерти, но Бён Бэкхёну откровенно плевать. На секунду он даже думает, что всё сложилось, как нельзя лучше.
Он снова внимательно смотрит на Кёнсу. Тот кажется отрешённым, а строгий костюм и чёрная водолазка под самое горло – чёрный цвет ещё сильнее оттеняет бледность его кожи – делают его таким хрупким, что Бэкхёну хочется растолкать всех и прижать Кёнсу к себе.
Кёнсу не плачет. Он просто стоит, поджав губы и чуть опустив голову.
А Бэкхён сходит с ума.
Потому что любит.
Давно любит.

Три месяца назад
Латте на вкус слишком сладкий и Бэкхён морщится, ставя в голове галочку, что в эту кофейню он ещё раз вряд ли заглянет. Быстрым взглядом на часы, он отмечает, что Кёнсу опаздывает на пятнадцать минут. Бэкхён терпеть не может ждать, но другу он простит опоздание, тем более Кёнсу собирался сообщить ему что-то важное.
Бэкхён в голове прокручивает всевозможные варианты. Кёнсу не из тех людей, кто совершает спонтанные поступки, обычно он всё тщательно обдумывает и от этого Бёну ещё волнительнее. Если Кёнсу предложил встретиться, значит, это «что-то» действительно важно. Грешным делом парень думает, что возможно Кёнсу предложит съехаться, но Бэкхён быстро отбрасывает эту мысль в сторону, потому что глупости и быть такого не может. Никогда.
Или только, если случится настоящее чудо и Кёнсу заметит, что Бён Бэкхён влюблён в него уже пару лет.
На самом деле эта влюблённость делает только хуже, потому что приходится оставаться лучшим другом, смотреть, как Кёнсу встречается то с одной девушкой, то с другой, а ещё всегда улыбаться. Особенно после того раза, когда Бэкхён не выдержал и признался в своих чувствах, а в ответ получил отказ и фразу: «Прости. Но мы же всё равно останемся друзьями?» Бэкхён проглотил ком в горле и, нацепив дежурную улыбку, готовую вот-вот треснуть, как глиняная маска, ответил, что, конечно же, они по-прежнему лучшие друзья.
– Прости, прости, прости! – Кёнсу начинает извиняться сразу же, как только подлетает к столику Бёна. – Меня Юён задержала.
Бэкхён вопросительно смотрит на До Кёнсу, пытаясь сообразить, кто такая Юён. А потом вспоминает, что его друг уже однажды упоминал о каком-то свидании с девушкой с таким именем. Если честно, Бэкхён думал это лишь мимолётное увлечение, потому что одноразовых свиданий у Кёнсу было много.
– Ничего страшного, – отмахивается Бэкхён. – Ты хотел мне что-то рассказать?
– Да. В общем, Бён Бэкхён, официально хочу тебя пригласить на свою свадьбу и сообщить, что ты будешь моим шафером.
Стеклянный бокал с грохотом опускается на столешницу, а кофе чуть не выплёскивается за край. Бэкхён давится и начинает кашлять.
– Ты в порядке? – обеспокоенно спрашивает Кёнсу и тянется рукой к Бёну, чтобы похлопать по спине.
– Да, всё нормально, – но на самом деле мир Бэкхёна крошится, как стекло под колёсами автомобиля.
Дата свадьбы кажется Бёну совсем близкой, а Кёнсу – далёким. Дальше, чем был когда-либо.

Бэкхён находит Кёнсу в церкви. Тот сидит на узкой лавочке и смотрит прямо перед собой, на огромное распятие – Иисус в набедренной повязке раскинул в стороны руки, намертво прибитые гвоздями к кресту. На его лице вся скорбь этого мира, на лице Кёнсу ни одной эмоции.
Бэкхён осторожно присаживается рядом и, наконец, снимет солнечные очки, откладывая их в сторону. Ему хочется взять Кёнсу за руку, но он медлит, лишь спустя пару долгих мгновений позволяя коснуться пальцами холодной ладони До.
– Всё будет хорошо, - голос у Бэкхёна тихий, вкрадчивый.
Кёнсу безразлично отвечает «угу».
– Ты справишься. Я понимаю, что тебе сейчас больно, но… – Бэкхён пытается наговорить ещё много утешительных слов, но Кёнсу никак не реагирует.
Пальцы Бёна сильнее сжимают ладонь Кёнсу, но ему кажется, будто он касается безжизненной ледышки. Что-то внутри Бэкхёна переворачивается, ломается, трещит по швам и будто отпускает педаль тормоза. Он прижимается губами к щеке Кёнсу короткими и порывистыми поцелуями, и, обжигая дыханием кожу, шепчет:
– Всё будет хорошо, Кёнсу. Ты справишься. У тебя есть я. Я помогу.
Он целует Кёнсу в губы, в подбородок, опускаясь к шее, а потом и вовсе сползает на пол и остаётся стоять перед Кёнсу на коленях. Пальцы нервно расстёгивают пиджак, задирают водолазку и Бэкхён касается губами живота Кёнсу прямо под пупком, двигаясь ниже, к самой кромке чёрных брюк.
– Я могу спасти тебя, Кёнсу-я, – продолжает Бэкхён, пытаясь справиться с неподдающимся ремнём. Пальцы пробираются под ткань брюк, под нижнее бельё и осторожно касаются члена у самого основания, медленно двигаясь по всей длине, чуть надавливая на головку.
Кёнсу не реагирует, он всё так же молчит, только теперь смотрит на сводчатый потолок с потрескавшимися изображениями ангелов. А Бэкхён бесится. Поэтому стягивает штаны Кенсу вместе с боксерами до колен и кончиком языка касается самого чувствительного места на возбуждённой плоти, сжимает пальцы кольцом у основания, проходится языком по выступающим венам.
Бэкхён старается заглотить, как можно глубже, пытается сделать свои движения мучительно-медленными и невероятно приятными. Он хочет показать Кёнсу всю свою любовь, поэтому раздражается не чувствуя отдачи. Бэкхён готов всё бросить, перестать сейчас сходить с ума, встать и уйти, но перед этим напоследок сказать что-нибудь злое, может быть даже по-детски обидное.
Но все сомнения стираются, когда он слышит, как в тишине зала раздаётся сорванный вздох Кёнсу, а его рука опускается на голову Бэкхёна, зарываясь пальцами в волосы, чуть надавливая на затылок, требуя продолжать.
Бэкхён выпускает член Кёнсу изо рта и теперь просто бережно его целует, прежде чем взять вновь. Ему хочется записать чуть ли не в подкорку головного мозга вкус Кёнсу, поэтому, когда тот кончает, Бэкхён старается проглотить всё, а потом проводит языком по губам, слизывая остатки.
– Я с тобой. Я всегда с тобой, – тяжело дыша, шепчет Бэкхён, утыкаясь лицом Кёнсу в колени. Он чувствует, как тот убирает ладонь с его головы и медленно поднимается с места, подтягивая штаны, звеня пряжкой ремня.
Кёнсу уходит молча, оставляя Бэкхёна сидеть на полу.
Бэкхён не чувствует себя шлюхой, он чувствует себя отчаявшимся слабаком. Совсем как в тот день, когда До Кёнсу отказал ему в первый раз. Ничего не измениться, они всё также будут лучшими друзьями, только Бэкхён ещё не определился, какое из понятий стоит взять в кавычки: «друзья» или «лучшие».
На лице распятого Иисуса отражается вся скорбь этого мира, вся жалость к нему. Даже к Бэкхёну.
Только Бён Бэкхёну эта жалость не нужна.
Он просто продолжает сходить с ума.
А ещё зачем-то начинает молиться.
Наверное, потому что любит.